В конце двадцатых

В конце двадцатых
Фото: kirovpravda.ru

(Окончание. Начало в № 121 за 30 ноября)

Костяк рабочего коллектива «Вятской правды» в конце двадцатых годов был молодой, все под стать друг другу — от двадцати до тридцати лет. Задору, пылу, страсти — хоть отбавляй.

О каждом из молодых газетчиков тех лет есть что рассказать. Но я не буду всеядным. Ограничусь лишь ещё несколькими именами из тех, которые или оставили свой знаменитый след на страницах «Вятской правды», или, выпорхнув из её гнезда, успешно подвигались на журналистском и других поприщах.

Фельетонист Майский

Молодой смоленский учитель Павел Рожков сменил преподавательскую среду на журналистскую и под псевдонимом Павел Майский стал выступать в газете со стихами, весёлыми рассказами и фельетонами.

Шустрый, даже немного озорной в жизни и работе, он сразу приглянулся нашей редакции и читателям «Вятской правды». Четырёхстрочный остроумный куплет под карикатурой, стихотворный отклик на международные события, едкая, убийственная по сарказму зарисовка о держиморде или нерадивом к труду человеке, подписанные П. Майским, находил читатель «Вятской правды» почти в каждом номере газеты. К фельетонисту шли рабкоры с острыми сигналами, ему писали читатели, подсказывая темы.

Небольшого роста, задиристый паренёк стал приметным человеком в городе. Но озорство его с помесью богемы порой переходило границы допустимого. Вот он, уговорившись с тогдашним секретарём редакции, на всю ночь отправляется в типографию, — и назавтра «Вятская правда» становится как бы «рыбной» газетой. Тогда в моде были псевдонимы. И Майский под всеми корреспонденциями и заметками в газете ставит «рыбьи» подписи: Сомов, Щукин, Налимов, Пискарёв, Окунев, Осетров и т. д. На другой раз по его велению газета выходит с авторами: Волков, Носорогов, Слонов, Куницын. Или: Дроздов, Кукушкин, Соловьёв. Это паясничанье прекратилось только после вмешательства губкома партии.

Однажды Павел Майский пошёл и на такой трюк. На его фельетон начальник станции Вятка прислал большое, страниц на десять, опровержение. Фельетон был правильным, железнодорожный начальник доказательно изобличался в грубости с посетителями. Опровергателя надо было одёрнуть короткой репликой. Но Майский прибегнул к недопустимому в печати методу. Он вместе с корреспондентом явился к начальнику станции и сказал: «Мы получили ваше опровержение и хотим его напечатать с вашим портретом». А когда началось фотографирование, Майский попросил железнодорожника: «Поднимите руку и прикройте рот, как будто произносите речь». На следующий день в газете появилась фотография железнодорожника с подписью: «Начальник станции Вятка-1 С… выгоняет из кабинета очередного посетителя».

Подобный «приём» возмутил коллектив, и Майский вынужден был уехать из Вятки. Но его недюжинные способности взяли своё. Он немного остепенился. Долго и успешно работал в «Крокодиле», некоторое время преуспевал на страницах «Горьковской коммуны», успешно сотрудничал в «Известиях» и в ленинградских газетах. Его всегда небольшие по размеру, но острые, колючие фельетоны разили, что называется, насмерть.
В тяжелые дни ленинградской блокады Павел Майский умер.

Публицист Попрядухин

Ещё одна интересная личность — Юрий Попрядухин.

В «Вятскую правду» Юрий Александрович приехал с Урала. Я помню его шумные появления в нашей общей редакционной комнате. С ним в комнату как бы сама по себе входила морозная зима, которую он принёс с улицы и дарил каждому из нас. У одного стола он оставит галоши, на другом – шапку, на третьем – кашне, на стуле у четвёртого – пальто. И весь в весёлом оживлении, румяный, ходит по комнате и, чуть захлебываясь, рассказывает, какие богатства сулят стране омутнинский и кайский края вятской земли. Неожиданно уйдёт в машинописное бюро и пропадает там часами.

Его большие очерки, пожалуй, первые газетные очерки, создававшиеся на моих глазах, всегда были публицистичны. Фельетон в вятский период Попрядухин только испытывал на себе. Фельетонистом он стал в Свердловске, в «Уральском рабочем». Туда он укатил совершенно неожиданно, прихватив с собой очаровательную машинистку Надю Чаплыгину. Любовь была настолько глубока, что фамилия Попрядухин исчезла со страниц газет и журналов, в которых позднее печатался Юрий Александрович. В «Известиях», в «Красной звезде» и в «Правде» до последних дней его жизни (он умер в 1961 году) печатались фельетоны за подписью Ю. Чаплыгин. Эта фамилия стоит и на книжках его фельетонов, оставшихся в память о талантливом журналисте.

Школа «Вятской правды»

Из аппарата губкома партии заведовать партийным отделом пришёл в «Вятскую правду» Ефим Флейс, до этого регулярно писавший заметки и статьи для газеты. Вскоре он стал редактором русских газет в Казахстане, потом работал в «Лесной промышленности». Редакторство не помешало ему серьёзно углубляться в исследовательский художественный очерк. В последние годы член Союза писателей Ефим Флейс, живший в Ижевске, изредка снабжал меня своими очерковыми книжками, напоминая в дарственных надписях о наших вятских встречах.

Володя Макаров и Николай Логинов — люди разные, жизненные интересы и способности их не одинаковые, но в моей памяти о вятском периоде они живут рядом.

Николай Логинов отличался публицистичностью своих выступлений в газете, серьёзной разработкой корреспонденций и статей по внутрипартийным вопросам. У Володи Макарова большее пристрастие проявлялось к фельетону и очерку, независимо от индивидуальных наклонностей. Оба они были ведущими работниками «Вятской правды» в конце двадцатых годов.

Школа «Вятской правды» определила их жизненный путь. Позднее я не раз слышал это от них обоих. Володя Макаров походил в упряжке редактора окружных и областных газет, в том числе и «Кировской (Вятской) правды», был собственным корреспондентом «Правды». Николай Логинов тоже редактировал областные газеты, в частности, саратовскую, был членом редколлегии «Правды», стал кандидатом исторических наук.
Из истории вятской журналистики не вычеркнешь имени Аркадия Литвина, прекрасного репортёра.

Судьба свела меня с Аркашей в дни моей далёкой юности и его детства. Отец Аркаши был аптекарским провизором в моём родном селе Вохма, ныне Костромской области. Аптека и дом, в котором размещался в двадцатом году Вохмский комсомольский комитет, стояли рядом. Нередко на лужайке между этими двумя домами часами играл единственный сын аптекаря. И если Аркаша неожиданно поднимал крик, мы, комсомольцы, гурьбой выбегали к нему для утешения — отец и мать были заняты священнодействием: готовили и отпускали лекарства.

Через несколько лет, уже в Вятке, мы снова встретились с Литвиным. Его отец работал в губернском аптечном складе, а пионер Аркаша, любознательный паренёк, часто торчавший в редакции около моего стола, однажды принес открытку — « Пионерская правда» извещала: заметка Аркаши получена и скоро будет напечатана.

Глаза, лицо, всё его существо было наполнено ликованием. А когда дошла до Вятки и газета с восьмистрочной заметкой, подписанной «Аркадий Литвинов», автор на ночь клал газету под подушку, а днём носил её с собой.

Для родных и для меня было ясно: Аркадий станет журналистом. И он стал прима-репортёром вначале в «Кировской правде», потом горьковской (нижегородской) «Ленинской смены» и «Горьковской правды», в которой много лет, до дня смерти, заведовал отделом информации.

Мои заметки явно затянулись, а я мог бы вспомнить ещё о многих и многих людях, чьи имена связаны с историей вначале вятской, а потом кировской печати. Но ещё об одном, хотя и стоящем особо в семье газетчиков, но непременно члене любого крупного редакционного коллектива — художнике-карикатуристе. О Николае Головине. В отличие от многих названных здесь он не приехал в Вятку, а родился и вырос на вятской земле, и отсюда кругами пошла его известность.

Типографская техника в двадцатые годы в Вятке была далеко не совершенной, и свои первичные заголовки, заставки, рисунки молодой газетный оформитель вырезал на линолеуме. Скорее, это была работа гравёра, но, как сразу все заметили, не только мастерская, но и своя, головинская, она лаконичными средствами броско выражала образ и мысль.

Конец двадцатых и начало тридцатых годов в творческой биографии Николая Головина отмечены ярким взлётом его таланта. Он получает заказы от столичных сатирических журналов, и те охотно печатают его рисунки. Больше того, с карикатурами на международные темы Николай Головин выходит на страницы «Правды» и «Известий». Тогда его имя упоминалось в ряду наиболее известных советских карикатуристов-сатириков.

В последние годы Головин весь ушёл в иллюстрацию сказок, увлекаясь составлением сборников для детей. В Кирове и в Горьком в послевоенные годы вышло более десяти больших книг, составленных и богато проиллюстрированных Головиным. Они остались своеобразным памятником ему, но, к сожалению, не выразили собой и десятой доли тех возможностей таланта, которые проявил этот незаурядный художник в конце двадцатых годов.

Спасибо Вятке!

Пора ставить точку. Но, прежде чем окончательно утвердить, хочу сказать и о том, что для меня люди, о которых я написал, весь коллектив «Вяткой правды» были учителями и старшими товарищами. Из селькоров я пришёл на учение в редакцию губернской газеты. В Вятке я приобщился ко всем ступеням редакционной работы, познал жизнь города и рабочего класса, писал восторженные корреспонденции об автоматах на спичечной фабрике «Красная звезда», о реконструкции кожевенных заводов. В «Вятской правде» был напечатан мой первый рассказ «Симкин выбор». В Вятке издана моя первая книжка. Вятка открыла мне широкую дорогу в журналистику. И где бы я ни работал: в «Горьковской коммуне», в «Известиях» ли, в «Огоньке» или в «Правде», я всегда с сыновней любовью думаю о «Вятской правде». И когда я бывал в Кирове и видел его новые проспекты и заводы, превратившие губернское захолустье, с убийственной точностью воспроизведённое в творениях Салтыкова-Щедрина и Герцена, в город большой индустрии, в центр богатой области, то непременно шёл на улицу Коммуны (ныне — Московская, 17), к дому, ныне встроенному в большой жилой массив, и низко кланялся тому зданию, в котором началась моя жизнь в газете.

Леонид КУДРЕВАТЫХ

На снимке: Леонид Кудреватых (в центре) среди кировских журналистов и писателей.

Кировская Правда
 
По теме
Глава региона рассказал, как жителей области сплотила специальная военная операция В эти дни в Тюменской области проходит образовательный интенсив «Наставники специального назначения» для кандидатов в инструкторы Цент
В год лечение в Центре медицинской реабилитации «Айболит» проходят более 1500 детей - Департамент здравоохранения В подразделении Детского диагностического центра – Центре медицинской реабилитации «Айболит» проходят оздоровление и реабилитацию маленькие пациенты с заболеваниями различных органов и систем, в том числе органов дыхания,
Департамент здравоохранения
Масленица в «Талисмане» - Газета Народный вестник Вятки Конный клуб «Талисман» города Советска для своих гостей в этом году подготовил очень насыщенную программу на Масленицу!
Газета Народный вестник Вятки
Участников проекта «Конев – Маршал Победы» посвятили в юные экскурсоводы - Kirov.Online Мероприятие прошло в торжественной обстановке в музее Маршала в присутствии ветеранов Ленинского района и старших экскурсоводов ДДТ «Вдохновение» Музей Маршала Конева, дважды Героя Советского Союза, нашего земляка,
Kirov.Online